.
Паспорт в царской России выдавался при смене постоянного места жительства. Без паспорта человек не мог свободно перемещаться по стране.
Для дворян, купцов и разночинцев местом жительства, в котором не нужно было получать паспорт, считался населенный пункт, где они имели недвижимость. Для мещан и ремесленников — место, где они были приписаны к мещанскому или ремесленному обществу. А для крестьян, которые были членами сельских обществ, — их волость. Рабочим же нужно было иметь паспорт всегда, даже если они работали на заводе, расположенном по месту жительства.
Своего рода аналог советской прописки возник в Российской империи в 1894 году, когда было принято «Положение о видах на жительство», которое действовало вплоть до 1917 года.
«"Вид на жительство" существовал наряду с паспортом, он выдавался главе семьи или крестьянского двора и в пределах 50 верст от места проживания по сути заменял собой паспорт. Если же люди хотели уехать в местность далее 50 верст, им требовался паспорт.
В своей статье 1903 года Ленин демогогически требовал отмены паспортов, чтобы дать народу "полную свободу передвижения" и прекратить "надругательство" над мужиком».
Что это значит: свобода передвижения? Это значит, чтобы и в России были уничтожены паспорта, чтобы ни один урядник, ни один земской начальник не смел мешать никакому крестьянину селиться и работать, где ему угодно... Мужик без начальства и двинуться не смеет! Разве это не крепостная зависимость? Разве это не надругательство над народом?
Почти сразу после октябрьского переворота декретом «Об уничтожении сословий и гражданских чинов» от 11 ноября 1917 года большевики отменили внутренние паспорта как «наследие царизма».
В первые годы был полный разброд и шатание дающий в общем то полную свободу передвижения, ну если тебя не убьют конечно. Удостоверением личности признавался любой выданный властями документ - от справки волостного исполкома до профсоюзного билета, шел поиск как надеть паспортный хомут, были разные шатания из стороны в сторону. Например в Москве и Петрограде ввели трудовые книжки что бы контролировать передвижение рабочих, на них выдавали продовольственные карточки. То шарахались в другую сторону и в духе НЭПа 24 января 1922 выпускали декрет мол все могут ехать куда хотят, и даже 20 июля 1923 декрет что документы нельзя спрашивать.
Со свертыванием НЭПа начали "закручивать гайки".
Постановленем СНК РСФСР от 28 апреля 1925 года «О прописке граждан в городских поселениях» впервые вводилось понятие «прописка», а затем и постановление ВЦИК и СНК СССР от 18 декабря 1927 года. Согласно этим постановлениям, прописка, то есть регистрация в органах власти по месту жительства стала обязательной. Шлепали ее пока на любой документ.
В 1930-м году в Малой советской энциклопедии в статье «Паспорт» накарякали:
"Паспорт — особый документ для удостоверения личности и права его предъявителя на отлучку из места постоянного жительства. Паспортная система была важнейшим орудием полицейского воздействия и податной политики в так называемом полицейском государстве… Советское право не знает паспортной системы".
Демагогия и пропаганда это одно, а реальность другое, двоемыслие победно маршировало, поэтому развитие авторитаризма потребовало возрождение по духу царской паспортной системы, но уже на абсолютно ином уровне развития общества и насилия над ним. И через два года после этой публикации в энциколопедии коммунисты ввели паспорта.
15 ноября 1932 – Политбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление «О паспортной системе и разгрузке городов от лишних элементов». Это произошло через десять лет после образования СССР в 1922 году и через два года после проведения сплошной коллективизации 1930 года. В этих паспортах впервые в истории страны было введено понятие национальности, которая указывалась в паспорте и заносилась в пятую графу анкет учета, пятая графа стала нарицательным понятием. О том как вводили национальность, читай по ссылке. Паспорта стали документом в который ставилась и эта самая знаменитая Прописка. Паспорта разделили подданых на две катеогории у кого они были, и большинство, у кого их не было.
Паспорта вводились только для жителей городов, и потом рабочих поселков, совхозов.
Паспортную систему начали вводить с Москвы, Ленинграда, Харькова, Киева, Минска, Ростова-на-Дону, Владивостока и в течение 1933 г. и в последствии распространили на всю территорию СССР. Вся страна делилась на разные зоны паспортизации со своими правилами и ограничениями прописки. В последующие годы она неоднократно дополнялась и совершенствовалась, наиболее значительно - в 1940 году. Особо трудно доставалась и ценилась «столичная» прописка — московская, ленинградская и харьковская.
Колхозники были лишены паспортов что делало их крепостными, помещая их на самое дно социального ладшафта. Согласно п.11 постановления о паспортах "беспаспортные" беглецы подвергаются штрафу до 100 рублей и "удалению распоряжением органов милиции". Повторное нарушение влекло за собою уголовную ответственность. Введенная 1 июля 1934 года в УК РСФСР 1926 года статья 192а предусматривала за это лишение свободы на срок до двух лет.
С 1935 года действовали так называемые «милицейские тройки», которые без суда своим решением могли карать сороками заключения за нарушение паспортного режима.
Горожане как бы могли передвигаться по стране, но выбор постоянного места жительства был ограничен необходимостью прописки, причем паспорт стал единственно допустимым для этого документом. При приезде на выбранное место жительства, даже при перемене адреса в пределах одного населенного пункта, паспорт должен был быть сдан на прописку в течение 24 часов. То есть проводились постоянные облавы и преследования даже тех владельцев паспортов кто осмелился ночевать у друзей или даже родителей, это было категорически запрещено делать без регистрации в милиции. Проживание без прописки каралось штрафом, а при рецидиве - исправительно-трудовыми работами на срок до 6 месяцев (уже упомянутая статья 192а УК РСФСР), и даже до пяти лет.
Прописка в паспорте была необходима и при приеме на работу. Возникал парадокс: «Нет работы — нет прописки, нет прописки — нет работы».
Разрешая или отказывая в прописке, можно эффективно влиять на выбор места жительства.
Это облегчало механизм полицейского сыска: возникла система "всесоюзного розыска" через сеть "паспортных столов" - специальных справочных центров, созданных в населенных пунктах. Государство готовилось к "большому террору".
Большая Советская Энциклопедия 1939 года, как бы "забыв" о том, что 9 лет до того писала энциклопедия малая, уже заявляла вполне откровенно:
"ПАСПОРТНАЯ СИСТЕМА, порядок административного учета, контроля и регулирования передвижения населения посредством введения для последнего паспортов. Советское законодательство, в отличие от буржуазного, никогда не вуалировало классовую сущность своей П.С., пользуясь последней в соответствии с условиями классовой борьбы и с задачами диктатуры рабочего класса на разных этапах строительства социализма".
Однако нежелательная власти "текучесть" кадров сохранялась. Последовали логичные шаги к дальнейшему закрепощению терпил, в том же 1940 году паспортная система была дополнена целой серией законодательных актов, закрепляющих рабочих и служащих еще и по месту работы. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 июня 1940 года был запрещен самовольный уход рабочих и служащих из государственных, кооперативных и общественных предприятий, а также самовольный переход с одного предприятия или учреждения на другое. За самовольный уход устанавливалось уголовное наказание: от 2-х до 4-х лет заключения. Для создания круговой поруки директора предприятий и начальники учреждений, принявшие на работу такого "самовольно ушедшего" работника, также предавались суду.
Через месяц, 17 июля 1940 года, Указом Президиума Верховного Совета уголовная ответственность за самовольный уход с работы была распространена также на трактористов и комбайнеров МТС. Указ Президиума ВС СССР от 19 октября 1940 года установил уголовную ответственность инженеров, техников, мастеров и квалифицированных рабочих за отказ подчиниться решению администрации о переводе их с одного предприятия на другое: теперь эти категории лиц могли в любое время быть переселены насильственно в любое место и поставлены на любую работу (в пределах их квалификации).
Теперь все население совка стало крепостными.
Никто в СССР уже не мог выбирать по своему желанию ни места жительства, ни места работы.
Последжугашвильевский период
Новое "Положение о паспортах" было утверждено Советом Министров СССР постановлением от 21 октября 1953 года, однако оно во всех основных чертах подтвердило уже установившуюся паспортную систему, отличаясь от нее лишь в деталях.
Был несколько расширен список местностей, где граждане были обязаны иметь паспорта. Кроме городов, районных центров и поселков городского типа паспорта вводились по всей территории прибалтийских республик, Московской области, ряда районов Ленинградской области и в пограничных районах СССР. Жители большей части сельских местностей по-прежнему были лишены паспортов и не могли без них покидать место жительства более чем на 30 дней.
Для паспортизованных граждан был сохранен режим прописки. Прописке подлежали все лица, сменившие место жительства хотя бы временно, на срок выше 3 суток. Вводилось понятие временной прописки (при сохранении постоянной по месту жительства). Паспорт во всех случаях должен был быть сдан на прописку в суточный срок и прописан в городах не позднее 3 суток со дня прибытия, а в сельских местностях - не позднее 7 суток.
Постоянно прописаться можно было только при наличии штампа о выписке с предыдущего места жительства.
Важным новым ограничением было введение в текст "Положения" так называемой "санитарной нормы", когда необходимым условием прописки являлось наличие в данном жилище некоего минимума жилплощади на каждого жильца. Норма эта была разной в разных городах.
Разумеется, сохранена была и уголовная ответственность за нарушение паспортного режима. Статья 192а УК РСФСР не претерпела изменений.
Введены были и административные наказания должностных лиц за прием на работу лиц без прописки (штраф до 10 рублей), управдомов, комендантов общежитий, домовладельцев и т.п. за допущение проживания без прописки (штраф до 100 руб., а в Москве - до 200 рублей) и т.д. Все эти лица при повторных нарушениях подпадали также под действие статьи 192а УК РСФСР.
Позднее, с введением новых уголовных кодексов (в 1959-1962 годах в разных республиках), мера наказания за нарушение паспортного режима была изменена. Проживание без паспорта или без прописки стало теперь караться лишением свободы на срок до 1 года или исправительно-трудовыми работами на тот же срок, или же штрафом. При этом необходимым условием стало не менее чем троекратное нарушение паспортных правил (в первый и во второй раз нарушения карались административно - штрафом).
Поскольку по обвинениям такого рода легко было сфабриковать уголовные дела, они часто использовались для преследования инакомыслящих, а особенно бывших политзаключенных, юридическое положение которых было особенно уязвимо. Из наиболее известных примеров можно указать на осуждение Анатолия Марченко на 2 года лагерей в 1968 году и Иосифа Бегуна на 3 года ссылки в 1978 году. Первый был арестован сразу после написания им открытого письма в поддержку Пражской весны, второй - около здания, где шел суд над Ю. Орловым. Оба эти бывшие политзаключенные были формально осуждены за нарушение паспортного режима.
Режимные города
Кроме основных положений, заключавшихся в "Положении о паспортах", были приняты еще многочисленные постановления, ограничивающие свободу поселения. Появилось понятие так называемых режимных городов, где прописка регулировалась особенно строго. К их числу относились Москва, Ленинград, столицы союзных республик, крупные промышленные и портовые центры Харьков, Свердловск, Одесса и т.п. Принято было постановление о прекращении строительства в этих городах новых фабрик и заводов, чтобы, в дополнение к административным мерам, уменьшать тягу населения в крупные центры. Но главным регулирующим методом оставались по-прежнему административные ограничения.
В 1964 году вышло «Положение о прописке и выписке населения в Москве», которое, с одной стороны, фактически запретило постоянную прописку иногородних граждан в столице, а с другой — ввело систему «лимитов» для восполнения численности неквалифицированной рабочей силы. Отдельные предприятия получали право прописать в данном городе определенное число лиц в течение года в пределах установленной квоты (лимита). В первую очередь это были предприятия военной промышленности либо просто имеющие военное значение, во вторую те где не было других стимулов для привлечения работников. Так, в Москве стали прописывать рабочих-строителей ввиду нехватки рабочих рук на стройках столицы. В Москве и Ленинграде брали по лимиту дворников. Лимита это еще одна форма рабства и унижения.
Перевод Москвы и других крупных городов в разряд "режимных" быстро привел к патологическому искажению структуры рабочей силы не только в самих этих центрах, но и на периферии, где таких ограничений не было. Москвичи-специалисты, в особенности молодые специалисты - выпускники вузов, стали пытаться любыми средствами остаться в Москве, понимая, что, однажды уехав, более они туда не вернутся. В результате периферия стала быстро ощущать недостаток квалифицированных специалистов.
Контроль за пропиской был официально введен еще в сталинский период, в 30-е годы, когда неопубликованные инструкции ввели ограничения для лиц, отбывших заключение по печально знаменитой статье 58 УК РСФСР (а в ряде случаев и для членов их семей), а также для отбывших наказание за тяжкие уголовные преступления. Однако главным объектом, на который были направлены эти инструкции, были все же жертвы 58-й статьи. Возникло до сих сохранившееся в русском языке понятие 101-го или 105-го километра: ближе этого расстояния к Москве и другим крупным центрам упомянутым лицам селиться было воспрещено.
Поскольку все же естественная тяга к родным, оставшимся в городах, да и просто к культурным центрам побуждала людей селиться как можно ближе к ним, вскоре вокруг Москвы, Ленинграда и других городов образовались целые пояса, населенные бывшими лагерниками, которые в те времена в СССР насчитывались миллионами.
Освободившиеся из лагерей получали паспорта как все прочие граждане, и необходимо было их как-то выделить из общего ряда, чтобы контролировать их расселение. Это было сделано с помощью системы шифров. Паспорт имел двухбуквенную серию и числовой номер. Буквы серии составляли особый шифр, хорошо известный работникам паспортных столов и отделов кадров предприятий, хотя сам владелец паспорта ни о чем не догадывался (система шифров была секретной). По шифру можно было судить не только о том, был ли владелец паспорта в заключении или нет, но и о причине заключения (политическая, хозяйственная, уголовная статья и т.д.).
Инструкции 50-х гг. расширили и усовершенствовали систему контроля над нежелательными элементами. К их числу отнесены были новые категории граждан, среди них особое место заняли так называемые "тунеядцы".
По факту в совке эмигрировать в город было таким же приключением как после 1991 года эмигрировать на Запад.
К 1967 году без паспорта трудилось 37 процентов — около 58 миллионов человек.
70-80-е гг: "отмена крепостного права"
Новое "Положение о паспортной системе в СССР" было утверждено постановлением Совета Министров СССР от 28 августа 1974 года за №677. Самое существенное отличие его от всех предыдущих постановлений - это то, что паспорта стали как бы типа выдавать всем гражданам СССР с 16-летнего возраста, впервые включая и жителей села, колхозников. Но есть закон, а есть практика его применения, пока дестки миллионов колхозников по факту оставались без паспортов.
Одновременно с новым "Положением о паспортной системе" Совет Министров СССР принял постановление "О некоторых правилах прописки граждан" (№678 от 28 августа 1974 года). Первые четыре пункта этого постановления были опубликованы, следующие шесть имели гриф "не для печати" (то есть были секретные).
В опубликованной части постановления основным был первый пункт, несколько смягчающий ограничения на прописку. В этой части постановление разрешало прописку в городах и поселках городского типа целой категории граждан, независимо от того, удовлетворяет площадь санитарной норме или нет.
Так, было разрешено прописывать мужа к жене и наоборот, детей к родителям и наоборот, братьев и сестер - друг к другу, демобилизованных из армии - на жилплощадь, где они проживали до призыва в армию, отбывших наказание - на жилплощадь, где они проживали до ареста и т.д. Эти смягчения были продиктованы необходимостью устранить хотя бы наиболее варварские ограничения кашмарящие терпил, разрушающие семейные связи.
Основной пункт неопубликованной части, пункт 5, тут же устанавливал изъятия из этого "либерального" постановления, исключавшие, в частности, для бывших политзаключенных возможность вернуться на прежнее место жительства, если оно, по тем или иным соображениям, должно быть очищено от "нежелательных элементов"
Перечень мест, закрытых для бывших политзаключенных, естественно, не был опубликован. Известно, однако, что в него входили Москва и Московская область, Ленинград и ряд районов Ленинградской области, столицы союзных республик и ряд крупных промышленных центров, пограничные районы СССР и, по-видимому, еще целый ряд местностей, четко не определенных (насколько можно судить по практике, решение о запрете на проживание бывших политзаключенных могло приниматься местными властями).
Это постановление подтвердило и окончательно закрепило формально существовавшую и ранее практику изгнания инакомыслящих из крупных культурных центров с целью уменьшить их влияние, а также не допускать их возможных контактов с иностранными гражданами, которым, в свою очередь, нельзя было без специального разрешения посещать глубинные районы СССР. Изгнание из крупных центров инакомыслящих, у которых остались там семьи и друзья, также стало важным инструментом внесудебных репрессий.
«Полная» окончательная паспортизация ТОЛЬКО НАЧАЛАСЬ 1 января 1976 года и продолжалась до 31 декабря 1981 года, когда процесс был наконец закончен. За шесть лет в сельской местности было выдано 50 миллионов паспортов. Только с 1982 года все жители совка имели возможность иметь внутренний паспорт.
Не дождавшись полной паспортизации, когда еще в стране были десятки миллионов рабов без паспортов коммунисты в преамбуле к Конституции СССР принятой 7 октября 1977 года демагогически писали: «В СССР построено развитое социалистическое общество, …в котором на основе сближения всех классов и социальных слоев, юридического и фактического равенства всех наций и народностей, их братского сотрудничества сложилась новая историческая общность — советский народ».
С 1 января 1982 года все колхозники были хотя бы по параметру наличия паспорта стали уравнены с жителями городов.
Однако сам режим прописки новое "Положение о паспортах" оставило неизменным.
В годы горбачевской перестройки "систему надругательства" гневно клеймил как когда то ленин и, такой же коммунист, будущий первый президент России Ельцин, и точь-в-точь как и ленин, вскоре пришел к власти.
26 октября 1990 года Комитет конституционного надзора СССР постановил, что «регистрационная функция прописки не противоречит законам СССР и общепризнанным международным нормам, однако ее разрешительный порядок препятствует реализации гражданами основополагающих прав — на свободу передвижения, труд и образование».
После краха совка.
25 июня 1993 года президент Б. Ельцин подписал принятый Верховным Советом Российской Федерации закон "О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации", который вступил в силу с 1 октября 1993 года.
Фактически закон этот в Российской Федерации не действует, все повторяется из века в век.
На всей территории России по-прежнему органы милиции продолжают требовать от граждан выполнения разрешительных правил прописки.
В 1997 году национальность в паспорте отменили.
Источник http://www.demoscope.ru/weekly/2002/093/arxiv01.php
https://lenta.ru/articles/2024/10/01/eto-byla-sistema-nadrugatelstva/
В развитие темы еще одна подробная статья о советском паспорте.
История квартирного вопроса.
© С.В.Кочевых
