Alex Grigoryev предоставил пересказ наблюдений за советской жизнью американского корреспондента The New York Times Hedrick Smith сделанные в 1975 году, уж на сколько тот смог разглядеть фрагменты реальности через ту картинку которую ему создавали окружавшие его плотным кольцом спецслужбисты и пропаганда, но в любом случае это ценный документ истории и еще один небольшой пазл в попытке анализировать реальность, через впечатления американского корреспондента.
СССР полон парадоксов. В церковь ходит вдвое больше людей, чем носят в кармане партбилеты. В стране тотальной коллективизации примерно 30% сельхозпродукции производится частными хозяйствами (высокая продуктивность приусадебных хозяйств – была признана на самом верху. Начальство объясняло, что частные собственники незаконно используют колхозную собственность, что, частично было правдой, что показывает что колхозную собственность все таки при свободном рынке можно было использовать, почему же ее не использовали сами колхозы, ответ простой, потому что система не давала это сделать). В стране нет рыночной экономики, но процветают рынки. Через шесть десятилетий после революции наблюдается огромный интерес к монархии. В тоталитарном обществе люди открыто высмеивают догмы коммунизма, а в стране бесклассового общества существует намного более серьезное деление на классы и социальные группы, чем на Западе.
В СССР есть официальные миллионеры. Популярно выражение «богат, как Михалков» - подразумевается, естественно, папа современного бесогона. Он зарабатывает более миллиона рублей в год «за счет продажи своих книг и огромных премий, получаемых за верную службу». У него два загородных дома, огромная квартира в центре Москвы, лимузин с персональным шофером и постоянные поездки за границу. Зять Михалкова – Юлиан Семенов, автор шпионских романов и любимец КГБ – зарабатывает более 100 тыс рублей в год и пользуется схожими привилегиями.
Однако есть то, что намного ценнее денег – БЛАТ - «влияние или связи, необходимые для получения необходимого». С помощью блата можно добиться всего (подтверждаю). «В том числе купить Fiat-125 советского производства не за обычные 7,5 тыс рублей (10 тыс долларов), а за 1 370, причем ждать машину придется не несколько лет, а несколько дней».
Официальный курс рубля – 1,33 доллара, но на черном рынке за рубль дают 30 центов.
В стране есть пять различных экономик, которые действуют на основе иногда кардинально отличных принципов: ВПК, тяжелая индустрия, легкая индустрия, сельское хозяйство, личное хозяйство.
Несмотря на технологический прогресс и все политические прорывы, СССР остается очень традиционной и консервативной страной.
«Русские (напоминаю: если не указано особо, это граждане СССР какой угодно национальности, под словом русские надо понимать советские) испытывают совершенно детское любопытство по отношению к американским автомобилям и количеству лошадиных сил в их моторах».
«“Железный занавес” проходит не по границе Австрии и Чехословакии, а в самом центре Москвы. Вы можете жить с ними, жить среди них, но, в тоже время, совершенно не знать, как им живется. Контроль настолько жесткий, что преодолеть его крайне сложно. Иногда, в результате случайного знакомства, вы можете болтать и пить с ними, но на следующий день они откажутся общаться с вами, поскольку это слишком рискованно».
Власти прилагают огромные усилия, чтобы разделить иностранцев и русских. Гидов «Интуриста» обязывают следить за тем, чтобы иностранцы не отбивались от группы и не общались с местными жителями. Им предписано ежедневно докладывать сотрудникам КГБ (в отелях «Интуриста» есть специальные комнаты, где они сидят), о подозрительных иностранцах – знающих русский, имеющих родственников в СССР, пытающихся уклониться от маршрута и пр.
Иностранцы, постоянно живущие в СССР, лишены права на самостоятельный выбор квартиры. Их обычно селят в специальных домах, вход в который контролируют кгбэшники в милицейской форме. В дом проникнуть сложно даже тем, кого иностранцы пригласили: даже 12-летнюю советскую одноклассницу дочери автора милиционеры задержали, допросили, довели до слез и отправили восвояси, несмотря на все протесты. Исключение делалось только для детских дней рождения.
Иностранцам разрешалось делать покупки в валютных магазинах: в них иногда пропадали базовые продукты – «такие, как помидоры, консервы из тунца, апельсиновый сок и ягодный джем»), но в целом, и выбор был намного лучше, и цены намного выгоднее, чем в советских магазинах. Иностранцы ездили на машинах, практически не пользуясь общественным транспортом. Дети из иностранных семей ходили в немецкую, французскую или английскую школу, в которых училось некоторое количество советских детей, принадлежащих к элите. У них были особые кружки, дачи и турпоездки.
Общение с иностранцами вели особо уполномоченные товарищи - «официальные русские», которые тем не менее держались на расстоянии вытянутой руки. «Разговор с ним невозможно назвать разговором в нашем понимании этого слова»: и официально, и лично они повторяют только одобренные догмы.
«Я знал скандинавского посла, который провел в Москве несколько лет, но жаловался, что его ни разу не пригласил в гости сотрудник МИДа СССР».
Однажды умер мидовец, который поддерживал тесные связи с одним из посольств. Посол хотел направить его супруге соболезнования и венок и обратился в МИД с просьбой предоставить адрес покойного: ему порекомендовали привезти венок в министерство.
Благодаря этому контакты иностранцев с советскими гражданами удавалось успешно минимизировать: иностранцы жили в своем отдельном гетто.
На машине автора был номер K-04: К - иностранный корреспондент, 04 – код США. Согласно двустороннему соглашению, американскому журналисту было запрещено отъезжать дальше, чем на 25 миль от Кремля (советским журналистам также ограничивали радиус работы в Вашингтоне и Нью-Йорке). Разрешения на более дальние поездки выдавались, но получить их было непросто: а для журналистов, которых советские власти не любили – вообще невозможно.
Написанные иностранными журналистами тексты не проходят советскую цензуру (эту практику отменил Хрущев), цензурируются только фото- и видеоматериалы. Однако журналистов, которые пишут не то, что устраивает Москву, обязательно наказывают: не допускают на важные пресс-конференции, срывают интервью, не дают выезжать из Москвы или высылают из СССР.
«Общества, конечно, пытаются преуменьшить остроту своих проблем, стараясь произвести наилучшее впечатление на визитеров, однако советское общество, с искренним пиететом к утопической идеологии, доводит это до крайности. Не было более утопического шоу по накладыванию макияжа во время моего пребывания в стране, чем подготовка к визиту президента Никсона летом 1972 года. Сжигали и сносили целые кварталы старых домов. Сотни людей были переселены. Улицы расширены и заново асфальтированы. Здания покрашены. Деревья и газоны посажены, свежие цветы были высажены накануне его прилета. (…) Русские называют это ПОКАЗУХА».
Интересный момент собственно с визита (у меня есть некоторое количество артефактов Никсона, в том числе альбом с фотками его визита в Москву – я их даже когда-то вывешивал). В Кремле хозяева накрыли роскошную поляну: несколько сортов икры, молочные поросята, осетры и прочая недоступная широким народным массам экзотика. Советские журналисты не сделали ни одного кадра стола, он не появился в газетах и на ТВ.
Показуха встречается повсюду: например в витринах ГУМа выставлены товары, которые невозможно купить внутри. В ресторанах подают меню с огромным перечнем блюд, однако заказать возможно только некоторые из них: великий импрессарио Сол Юрок в советском ресторане просил не показывать меню, а рассказать, что возможно получить на кухне.
Советские искренне радуются, когда глупым иностранцам удается пустить пыль в глаза – это своеобразный национальный спорт: показать страну более удобной, красивой, могучей, культурной (я вспоминаю, что такое чувство у меня тоже регулярно возникало, грешен был – привирал понаехавшим). При этом, в частных разговорах без свидетелей, русские (опять напоминаю, что речь идет о советских гражданах любой национальности) способны проявлять большую искренность, особенно, когда речь заходит о личных делах, а не о политике. В национальных республиках люди отзываются о советской системе намного более критично, чем в Москве.
Советские способны внезапно пригласить американцев к себе в гости, но потом, они вспоминают, что такое гостеприимство не одобряется властями. Это страшно отравляет общение. Автор приводит много примеров такого рода, самый интересный – на мой взгляд – следующий: в Ереване был школьный учитель, который родился и вырос в США, поэтому свободно говорил по-английски. Из-за этого учителя очень любили иностранные корреспонденты и передавали контакт друг другу. Автор приехал в Ереван и попытался найти школу, в которой работал этот учитель: для этого он начал спрашивать указаний у школьников – а школьников тут же отводил в сторону и опрашивал мужчина в темном костюме, повсюду следовавший за американцем. В конце концов автор нашел учителя и попросил его о встрече. Тот посмотрел на мужчину и ответил, что лучше бы им вообще не встречаться.
Корреспондент газеты «Балтимор Сан» Майкл Паркс рассказывал другую историю. Он поехал писать статью об американской выставке в Уфу: согласно разрешению МИДа СССР, поездка была на один день. Однако в аэропорту Увы выяснилось, что на обратный самолет в Москву нет билетов. Тогда «Аэрофлот» снял с рейса девять пассажиров: американца посадили в середине пустого ряда из трех кресел, ряд спереди и ряд сзади были оставлены пустыми.
Вообще, американские туристы в СССР любят поезда: поезда удобны и в них можно познакомиться с людьми.
Рассказывают, что официальная зарплата Брежнева – 900 рублей в месяц, однако его потребности полностью покрываются государством. А вот маршал СССР и ведущие ученые получают 2 тысячи. Популярный писатель за одну книгу может получить 15 тысяч рублей. Однако хорошая зарплата – это лишь часть привилегий номенклатуры. Для нее есть специальные продовольственные и промтоварные наборы, недоступные простым смертным, возможности получать дефицитные вещи - мебель, автомобили, лекарства и пр.
Джугашвили-Сталин обычно ездил в конвое из пяти одинаковых ЗИЛов и «Паккарда»: никто никогда не знал, в какую машину он сядет. Хрущев и Брежнев сократили число лимузинов до четырех. Вообще, автомобиль – символ престижа номенклатурщика. «Чайки» («выглядит, как беременный «Паккард» 1950-х годов») менее престижны, чем ЗИЛы, а «Волги» - менее престижны, чем «Чайки».
Много описаний номенклатурных поликлиник («Твардовский назвал больницу ЦК КПСС «коммунизмом на 60 коек»), гостиниц, сервисов и дач.
Анекдот: Брежнев решил поразить свою старенькую маму. Ее привезли из Днепродзержинска в Москву. Брежнев ей показал всю свою роскошь – от кабинета в Кремле до дачи в Усово и поинтересовался ее впечатлениями: «Все это прекрасно, Леня. Но что ты будешь делать, если красные вернутся?».
CCCР пронизан коррупцией и незаконной торговлей: это касается практически всех услуг и всех товаров. Интересный пример из Баку: для получения разрешения милиции на строительство частного дома на участке земли требуется заплатить 500 рублей, устройство на работу таксистом стоит 400 рублей, хирургу в больнице положено дать 50-100 рублей, дантисту – не менее 150.
В Тбилиси поступление в институт стоит 15 тысяч рублей (В 1983 году я закончил школу, не поступил в институт и пошел работать на завод – мне платили менее 90 рублей, папа-инженер получал порядка 200-250 рублей. Перед уходом в армию родители меня повезли позагорать в Сухуми – мы снимали комнату в доме, дочка хозяина училась в местном университете, поступление ей обошлось в 10 тысяч. Для нашей семьи это были совершенно нереальные деньги. Когда началась война, этих замечательных людей – они были грузинами — убили).
Теневую экономику автор называет «контрэкономикой», поскольку она позволяет выживать в мире развитого социализма («когда элита получает все необходимое через систему распределителей и специальные привилегии, простые смертные вынуждены добывать их незаконно в рамках контрэкономики»). Среди советских крестных отцом обнаружился кандидат в члены Политбюро.
Андрей Сахаров оценил размеры контрэкономики в 10% ВВП, хотя существуют и намного более высокие оценки.
Американца поражает, что это признается вполне официально – в советской прессе публикуется огромное количество материалов с осуждением подобных действий, что демонстрирует масштабы контрэкономической активности. Автор слышал историю, что цеховики подкупили целый отдел ОБХСС (дети, кто помнит что это такое?) – совершенно в стилистике «крестного отца».
Государство относится к контрэкономике достаточно амбивалентно: она позволяет решать многие проблемы.
Советские люди говорят, что коррупция была всегда, но в 1960-1970-е годы достигла невероятных масштабов. При этом блат коррупцией не считается.
«То что арабы называют словом «бакшиш», мексиканцы – «мордида», американцы – «смазка ладони», советские называют ВЗЯТКА».
В Москве люди одеты заметно лучше, чем в остальных городах огромной страны, хотя ассортимент московских магазинов не особенно богат. Но в Москве есть наилучшие возможности для получения больших денег и наилучшие возможности для их превращения во что-то материальное.
Шутка из журнала «Крокодил»: «Уважаемые покупатели. В наш магазин поступили 500 импортных женских сумок. 450 из них купили сотрудники магазина. 49 спрятаны под прилавком, потому что их заказали знакомые. Одна сумка находится на витрине магазина. Приглашаем вас посетить наш магазин, чтобы приобрести сумку».
Во всех проблемах потребительской советской экономики советская пресса винит спекулянтов. Примеры из газет: женщина продавала кроличью шапку за 30 рублей (госцена -11), норковую шубу за 500 (260).
В центре Москвы рядом с памятником Ивану Федорову постоянно действует книжный черный рынок: самиздатский «Архипелаг ГУЛАГ» уходил за 100 рублей, Ахматова – за 200.
В 1973 году в СССР издали сборник Михаила Булгакова с «Мастером и Маргаритой» тиражом 30 тыс – из них 26 тыс были отправлены за границу. Остальные оказались на черном рынке. При официальной цене в 1р 23 коп, Михаил Афанасьевич уходил за 60-200 рублей.
Импорт в страну попадает от интуристов и из «Березок», где товары покупаются за инвалютные рубли и перепродаются. В 1973 году хитом сезона был автоматический японский зонтик (я помню такие, они открывались нажатием кнопочки – это было неимоверно круто!!!!): в «Березке» зонтик покупали за 4 инвалютных рубля, перепродавая за 40 обычных. Итальянские джинсы SuperRifle (помню) в «Березке» стоили 7,50 р, за ее пределами 75-80 рублей.
Под Москвой действует автомобильный рынок, где автор обнаружил старый «Мерседес» и потрепанный Ford Fairlane 1968 года – оба были привезены советскими дипломатами: за них просили по 20 000 рублей или 26 600 долларов по официальному курсу (я полез проверять: новый «Форд» этой модели в 1968 году в США продавался за 1 тысячу 960 долларов, то есть в СССР его цена возросла как минимум в 13 раз).
«Жигули» с пробегом менее 500 км продавались за 12 тысяч рублей (новый автомобиль стоил 4,5 тысячи). Старая «Волга» с пробегом в 50 тысяч км была продана владельцем за 12 000 рублей, новой он ее купил за 5 500.
«В суперкомпактный «Москвич» русские каким-то образом умудряются поместиться вчетвером».
Три репетитора для ребенка, который намерен поступить в МГУ стоят 1 000 рублей в месяц.
Автомеханик неофициально зарабатывает в месяц 700-800 рублей.
В Москве великолепно развита сеть неофициального сервиса. «Солженицын и литературный критик Андрей Синявский направляли своих детей в частные ясли».
Зубной врач обслуживает пациентов у себя дома: у него всегда есть обезболивающие, в отличии от зубных поликлиник (мне большинство зубов сверлили без наркоза – детям всегда напоминали, что пионеры не плачут).
Многими коррупционными схемами рулят партийные боссы. Иногда это относительные мелочи (подарок в виде шапки для него и шубы для супруги от местной меховой фабрики), иногда гигантские преступные схемы. Многие судебные процессы над такими преступниками проходят негласно, чтобы не возбуждать страсти.
Скандал 1974 года: легендарная Фурцева построила дачу для дочери в элитном месте и закупая материалы по самым минимальным ценам. Возмущение вызвала не сама дача (хотя у Фурцевой и ее мужа уже были две дачи), а то, что все делалось открыто на имя дочери – то есть, партийные привилегии передавались следующему поколению. Фурцеву заставили вернуть в казну 60 тысяч рублей – разницу на материалы и оплату работ - что она легко сделала. Впрочем, должность министра культуры она сохранила. (в Вики написано – «Комиссия, созванная недоброжелателями Фурцевой, выявила, что министр культуры СССР использовала материалы, предназначенные для ремонта Большого театра, но они были куплены на её деньги. После скандала Фурцева отказалась от дачи, ей выплатили 25 тысяч рублей, которые она положила на книжку и завещала дочери»).
Анекдот: Иван говорит Володе: «Думаю, что у нас самая богатая страна в мире. – Почему? – Потому что почти 60 лет все воруют у государства и еще много осталось не украденного».
(Бабушка выписывала журнал "Здоровье" и в нем примерно в это же время я прочитал статью: советская женщина съездила в гости к брату в Нью-Йорк и сравнила, что можно купить в СССР на рубль, а в США на доллар. Понятно, что рубль победил за явным преимуществом).
Общепринято, что русские (напоминаю – если не указано особо, советские граждане неизвестно какой национальности) – упорные, настойчивые, терпеливые и стоически настроенные люди. «Однако при общении эти качества превращаются в безразличие, пассивный фатализм и открытую невежливость». Очень сложно получить ответ на улыбку или поклон от незнакомого человека. Рассказывают, что сотрудников «Интуриста» специально обучают действовать так, как ожидают люди с Запада.
Американцев и европейцев удивляет, когда русские публично радуются встрече: обнимаются, целуются, хохочут и пр и др. Они также крайне раскованы в кругу близких. При этом, во всем остальном эмоции они проявляют крайне скупо, в том числе и на концертах (подозреваю, что все начало меняться уже в 1980-е).
Русские - это «дихотомия холода и теплоты»
Автор общался с Иосифом Бродским («похожим на ирландца»), который сказал, что русский характер напоминает ирландский с его «бедностью, духовной интенсивностью, крепкими межличностными отношениями, сентиментальностью».
Египетский журналист пришел к выводу, что «русские могут быть очень сентиментальны, но также холодны и жестоки. Русский может плакать над стихотворением, а через три минуты убить человека на этом самом месте».
Автор наблюдал, как после окончания спектакля МХАТа зрительницы рыдали и утирали слезы, чтобы через несколько минут ожесточенно лягаться, пихаться локтями и орать друг на друга в гардеробе.
Русские ведут двойную жизнь: одну на публике – они обязаны вести, говорить и действовать так, как требует государство, вторую – в кругу своих.
Советские правители обожают гигантские монументы, пышные церемонии, громкие марши, широкие проспекты, невероятные по масштабам проекты – это отражает их тягу к демонстрации величия, неповторимости, беспрецедентности, недосягаемости для других. (Далеко не в первый раз встречаю это наблюдение). Они уверены, что любые успехи других государств блекнут по сравнению с этими невероятными достижениями, некоторые из которых иностранцы воспринимают с интересом, но совершенно не стремятся повторить у себя.
Один из важных показателей жизни в СССР – праздничные застолья: всегда требующие значительных вложений денег, использования блата, дней и недель подготовки. В их ходе потребляется невообразимое количество еды и алкоголя. Обычно люди едят бедно и плохо, однако в праздник все меняется – в магазины специально завозят обычно недоступные деликатесы.
«На Западе нет ничего подобного водке, точнее способа ее употребления русскими. Подобно коррупции, водка – необходимая смазка жизненной рутины и способ обрести убежище. Даже упоминание водки приводит русских в благодушное настроение и заставляет менять тему беседы. Потребуется написать энциклопедию, чтобы привести все традиции и ощущения, связанные у русских с употреблением водки. Водка смягчает жизненные трения. Многие говорят, что до совместного распития водки, люди не доверяют друг другу. (…) Бутылка водки за 4 рубля 80 копеек – лучший способ оплаты любой работы».
При этом, по официальным данным 90% убийств в стране совершаются после употребления алкоголя. Алкоголь является причиной половины ДТП, 40% разводов, более 60% утоплений и трети вызовов «скорой помощи» в Москве.
Несмотря на то, что в советской прессе регулярно появляются материалы о вреде алкоголя, государственные водочные заводы год от года наращивают объемы выпускаемой продукции.
«На протяжении столетий русские вливали водку в иностранцев, называя это гостеприимством».
На советском производстве месяц делится на три декады: «спячка», «горячка», «лихорадка».
Одно из изобретений советской экономики – «штурмовщина», которую неспособны понять западные менеджеры, привыкшие к тщательному планированию. В советской экономике она приводит к странному, рваному производственному ритму, выматывающему людей, снижающему качество продукции и выводящему из строя оборудование.
Советский анекдот. Рабочий умирает и попадает в Ад, потому что для Рая он слишком плох. Сатана ему сообщает, у рабочего есть выбор, потому что есть два ада – советский и капиталистический. «А чем они отличаются? – В капиталистическом тебе будут каждый месяц вбивать гвоздь в задницу. В социалистическом - хронический дефицит гвоздей. – Тогда я выберу советский. – Прекрасно, ты сделал выбор. Но я обязан тебя предупредить, что в твою задницу вобьют все 30 гвоздей в последние пять дней месяца».
В Москве американскому журналисту показали новые жилые дома, сданные с опережением плана. Он обнаружил, что полы неровные, окна не закрываются, на стенах видны трещины, уже заметны протечки и пр. Журналист обратил на это внимание гида, который ответил «Это принадлежит всем, то есть никому».
Одна из популярных версий, объясняющих, почему русские не работают качественно: им плохо платят. А платят плохо, потому что в советском обществе деньги играют меньшую роль, чем в западном – намного большее значение имеют связи (блат) и доступ к привилегиям. (у работяг на заводе, на котором я работал, была популярна фраза: «они делают вид, что платят, мы делаем вид, что работаем». Несмотря на все старания начальства, буквально каждый день кто-то проносил бутылку водки в цех, которая употреблялась с утра или в обед).
Западный менеджер западной авиакомпании пожаловался на советский наземный персонал: иностранный менеджер был обязан проверять абсолютно все. Более того, в дни прилета самолетов этой компании, менеджер лично на своей машине забирал советских сотрудников из дома и привозил их в аэропорт, чтобы гарантировать, что они выйдут на работу.
Сотрудник советской консервной фабрики рассказал, что был в восторге от болгарских овощных и фруктовых консервов (я помню дефицитный болгарский кетчуп). Он поинтересовался у болгарского коллеги: как им удается добиваться такого качества? Болгарин ответил, что ничего сложного нет – они следуют рецептуре и посоветовал советскому коллеге действовать также. Сотрудник сказал, что на его памяти рецептурам никогда не следовали – всегда не хватало какого-либо сырья: сахара, специй, фруктов, овощей и пр, поэтому в банки закатывали то, что можно было закатать.
По объему ВВП советская экономика занимает второе место в мире, после американской. «Однако, согласно данным советской статистики, она 15-я по покупательной способности населения, а по американской статистике – 25-я».
На всех виденных автором производствах и объектах заметно невероятно большое количество людей. На производственных линиях, купленных на Западе и установленных в СССР, работает до восьми раз больше сотрудников, что нивелирует достоинства западной технологии.
«Согласно советскому экономическому ежегоднику 1973 года, производительность труда советского рабочего вдвое меньше производительности американского, советского строителя – примерно на треть меньше производительности американского строителя, в советском сельском хозяйстве производительность составлять четверть от американской».
Русский характер традиционно рефлексирует отсталость России по отношению к Западу: «это не просто вопрос о мощи, а о национальном самоуважении».
«Как и цари, советскими лидерами движет горящее чувство неполноценности и стремление избавиться от исторической отсталости России. (…) Практически невозможно преувеличить значение грызущего комплекса неполноценности, который сегодня определяет советское отношение к Западу. Русские хотят не быть отсталыми, не хотят быть вторыми после лучших, и они жаждут, чтобы основные соперники – американцы – относились к ним, как к равным. По нынешним стандартам, могущество государства оценивается его ядерной мощью и достижениями в космосе. Поэтому русские правители готовы идти на неимоверные жертвы, чтобы добиться равенства с Америкой, или, хотя бы, создать иллюзию такого равенства. Согласно американским оценкам, в 1958-1973 годы СССР потратил на космические программы 45 млрд долларов, Америка – 25 млрд».
В 1975 году состоялась историческая стыковка американского космического корабля «Аполлон» и советского «Союза». Один из американских астронавтов Вэнс Брэнд побывал в Москве и сказал автору: «Когда я разглядел «Союз» с близкого расстояния, мое уважение к мужеству советских космонавтов невероятно возросло».
Другой американец пояснил, что советские космонавты были неспособны контролировать ход полета, всем управляла Земля – космонавты, фактически, были бесправными пассажирами. Их удобства и средства безопасности были крайне примитивными. В целом, кардинально отличался и подход к устранению неполадок: советские космонавты заменяли неисправную деталь, американские пытались понять: что стало фундаментальной причиной неисправности.
В 1974 году, согласно советским данным, СССР продал странам Запада техники и оборудования на сумму 220 млн долларов, а закупил на 2 млрд 670 млн.
«На Западе военные технологии тесно связаны с гражданскими. Но не так дело обстоит в России. Если что-то делается для государства, это делается обязательно и достаточно неплохо». ВПК – сфера советской экономики, где главную роль играет потребитель (военные), а не производитель».
Американский доктор: «Русские правители могут отправить человека в космос, но они могут добиться нормальной работы лифта. Они способны производить наиболее передовые медицинские исследования, но неспособны эффективно лечить самые простые заболевания».
Советский ученый: «Легче произвести атомную бомбу, чем транзисторы».
В СССР отнеслись к Уотергейту и импичменту Никсона, как к малому промаху Никсона, который, прояви он больше твердости, мог бы сохранить власть (именно это произошло с Трампом). «Русские не способны понять, что история со взломом в «Уотергейте» и попытка скрыть ее – это неприемлемая атака на суть демократии».
Советская пресса очень мало освещала Уотергейт. «Некоторые из моих советских друзей считали, что это делается не только для того, чтобы защитить имидж партнера Никсона по детанту Брежнева, но и дать русской публике опасную идею о возможности противостоять установленной власти».
Советские комментаторы называли Уотергейт – заговором Демократической партии против политики разрядки.
В СССР, исходя из собственного политического опыта, ожидали, что следующим президентом станет сенатор-демократ Генри Джексон – потому что он был наиболее яростным критиком Никсона.
Сталин-Джугашвили пользуется большой популярностью среди простых людей (я помню фотографии Сталина на лобовых стеклах грузовиков). «Интеллигенция мечтает о демократии, но простой народ мечтает о Сталине и его власти. Они не реакционеры, но их оскорбляют, обманывают и обворовывают мелкие начальники. Они мечтают получить сильного главного начальника, способного призвать этих мелких начальников к ответу. Они знают, что при Сталине народу жилось плохо, но они также знают, что все начальники испытывали страх».
Типичное мнение советского человека: «При Сталине в мире нас больше уважали и боялись».
«Советские считают Сталина «крепким хозяином». Он своей волей держал общество вместе и им нравится это ощущение. Важно, что для многих советских людей среднего и пожилого возраста - Сталин – это концепция того, как следует управлять страной».
У русских и американцев принято искать схожести, но следует обращать особое внимание на отличия. Оба народа принципиально по-разному подходят к институту государственной власти, причем это не связано с советским коммунизмом. Американцы традиционно испытывают глубокое недоверие к власти – Большому Правительству, Большому Бизнесу, Большим Профсоюзам и пр. «Некоторые из нас приветствуют сильных лидеров, но мы также хотим, чтобы были созданы законы, способные ограничить влияние монополий и политиков. И мы также хотим, чтобы уотергейтские президенты были лишены власти. Но не так думают русские. Величие и власть слепо уважаются. (…) Шесть столетий авторитарного правления сделали русских монархистами до мозга костей задолго до появления Ленина и Сталина. У них нет традиции закона с принципом неприкосновенности личности, традиций публичных дебатов, нет общественных институтов, призванных ограничивать влияние государства и использовать протестную энергию не для разрушения, а для созидания».
«Русские обожают порядок в той же степени, как американцы – свободу».
В силу этих традиций и государственных ограничений, для внешнего наблюдателя советская система власти выглядит более стабильной и прочной, чем американская. Однако есть принципиальное отличие: власти СССР невероятно боятся за свое существование, они полны постоянного страха и их действия во многом обусловлены именно страхом. (То есть что то тут не клеится, если русские по словам автора так любят власть почему же власть так дико боится этих русских).
Советский человек воспринимает действия своей власти, как погодные явления. Приказы приходят сверху, их следует выполнять, к ним следует приспосабливаться, с ними приходиться жить, потому что изменить их невозможно. «Не удивительно, что большинство русских не интересуются политикой».
«То, что власть и богатство приходят сверху, а не снизу, делают советское общество намного более классовым с точки зрения иерархии, чем западное».
На Западе часто преувеличивают роль, которую играет КГБ для контроля советского общества. На самом деле советский «маленький человек» контролирует себя сам.
«Обычный русский (напоминаю – советский гражданин неизвестно какой национальности) воспринимает как должное, все законы и правила, определяющие его существование. Для него это норма жизни (…) Американцам советская жизнь часто напоминает военную службу, причем не только в рабочее время, но и в отпуске».
В СССР везде и повсюду встречаются самозванные хранители порядка, которые читают нотации окружающим за неправильное поведение. (во всех имеющихся у меня описаниях, непременно встречаются призывы одеть шапку, не сидеть на холодном, растереть нос или уши). Babushkas воспринимают, как серьезное нарушение порядка, если дети бегают и кричат.
Молодая, модно одетая женщина попросила мужа взять такси, чтобы не ехать в автобусе – потому что пассажиры всю дорогу будут обсуждать ее внешний вид.
В Мавзолей всегда стоит длинная очередь. Автор решил посетить эту святыню мирового коммунизма (я в Мавзолее не побывал и, скорее всего, не побываю). На его глазах из очереди вывели русского с пакетом, в котором, как оказалась была только что купленная игрушка: с пакетами в Мавзолей не пускали. По слухам, несколько лет назад там взорвалась бомба. Часовых и офицеров КГБ в штатском было очень много, в главном зале он насчитал 13 часовых с автоматами. (То есть опасность есть и она очевидна.)
Русские иногда называют Ленина «Владимиром Вторым» - после князя Владимира, крестившего Русь. (не слышал этой шутки).
Ритуальный поклон Ленину совершенно необходим. Автор побывал на концерте Ростроповича в Московской консерватории. Незадолго до этого Ростропович публично выступил в защиту опального Солженицына. Концерт был начат с исполнения оды Ленину – очевидно это была плата за доступ к аудитории.
Корреспондент итальянской «Корерре делла Сера» был выслан из СССР после публикации статьи, в которой он сравнил культ Ленина с культом Муссолини, и отметил, что бесчисленные памятники Ленину с вытянутой рукой напоминают человека, пытающегося поймать такси, потому что в СССР такси не хватает.
Иностранцев поражает обилие коммунистических лозунгов и плакатов. Однако русские совершенно не обращают на них внимания – для них это часть пейзажа. Показательная деталь: двойная пластинка с речами Брежнева в роскошном альбоме стоит 50 копеек – это самая дешевая грамзапись в магазине «Мелодия» в центре Москвы. Автор не видел, чтобы записями голоса Брежнева кто-либо интересовался.
«7 ноября и 1 мая Партия превращает Красную площадь в самую большую телестудию мира».
Обозреватель «Правды» Юрий Жуков (помню его) – рупор советских консерваторов, «ястреб ястребов», непримиримый борец с американским империализмом. Он регулярно и очень выборочно цитирует статьи американских «ястребиных ястребов» в качестве примера и оплакивает трудности, переживаемые рабочим классом в странах капитализма. При этом Жуков достиг вершин советского благоденствия: он одет в британские костюмы, живет в огромной квартире в центре Москвы, у него две дачи и личная машина с шофером. Автор пересказывает некоторые пассажи Жукова – надо сказать, они стопроцентно совпадают с нарративом современного российского официоза.
В принципе, Россия по очень многим направлениям пыталась продолжать именно советскую политику. Автор описывает парадокс: СССР поставляет ГДР очень дешевый газ и очень дешевую нефть, и дорого покупает восточногерманские товары. Он цитирует советского функционера: «Это чистая политика. Мы держим их с помощью нашего газа. Они знают, что существование их промышленности зависит от этого, и что нигде больше они не найдут столь дешевого газа».
Анекдот. Парторг собрал партийные взносы на работе и пошел домой. Однако по пути ему попался ресторан. Парторг решил зайти и выпить рюмку водки. За рюмкой последовала другая, появились знакомые и началось богатое застолье. Парторг оплатил счет с помощью взносов и сказал: «Не знаю, как люди могут позволить себе такой пир, не будучи коммунистами».
В целом советские граждане не доверяют государственной идеологии, лениво и с неохотой участвуют в обязательных ритуалах и держат фигу в кармане, однако не пытаясь открыто бросить вызов советскому коммунизму.
По ощущениям, Вторая мировая война в СССР закончилась только вчера. Многие советские люди утверждают, что эта война была лучшим периодом их жизни – они чувствовали себя героями, защитниками Отечества, частью боевого братства, свободными людьми. В мирное время эти ощущения исчезли.
«Советские вероятно наиболее страстные патриоты мира (…) Этнические русские – страстные патриоты по своей натуре, это их национальная традиция, они всегда готовы откликнуться на призывы националистической пропаганды. Они всегда готовы рассказывать о своем патриотизме и восхищаться им (…) Они относятся к матушке-России столь же сентиментально, как к своим семьям».
Подобное происходит и с советскими диссидентами. «Они напоминают мужчину, который днем ругает и избивает жену, а ночью ложиться с ней в постель, чтобы заняться любовью. Они любят Россию - даже те, кто развелся с ней и уехал».
«Если внезапно для советских возникнет возможность свободной эмиграции, я уверен, что немногие этнические русские решаться покинуть страну. Они не привыкли уезжать и приезжать». (Видимо правители россии имели противоположное мнение законопатив границы совка наглухо и введя смертную казнь или длительные сроки за попытку бегства из страны, а так же кашмаренье всех близких пытавшегося).
Британский путеводитель по СССР 1984 года.
Советская виза - бесплатная, получить ее несложно. В городах, где работает "Интурист" принимают основные кредитные карты. В Москве большой выбор одежды из соцстран, Финляндии и ФРГ. В магазинах "Березка" (в Киеве - "Каштан") можно найти все необходимое, но цены иногда высоковаты. Рекомендуется везти с собой средства от комаров, и не одеваться так, как советские люди - это вызовет удивление.
Без разрешения нельзя отъезжать дальше, чем на 40 км от центра Москвы, но получить разрешение - не проблема. Регистрация автомобиля в ГАИ стоит 25 рублей, выдают техталон и талон предупреждений. Машины с иностранными номерами угоняют редко, но дворники-колеса часто воруют, а из салона вытаскивают все ценное. Запчасти лучше возить с собой, хотя советские автомеханики способны творить чудеса. Ночью лучше не ездить. Разметка на дорогах нанесена плохо. С сентября 1984 года водитель и пассажир на переднем сиденье обязаны пристёгиваться. С парковкой проблем практически нет.
Гостиницы в СССР очень дешёвые по иностранным меркам, но с иностранных туристов обычно пытаются содрать подороже - поэтому лучше изображать из себя иностранца, работающего в СССР. Для этого достаточно организовать себе справку через знакомых. Телефонные звонки очень дешёвые по британским меркам, но межгород - большая проблема: надо идти на почту, ждать в очереди и мириться с плохим качеством.
Дешёвую водку пить не стоит. Советские вина и пиво приемлемого качества, в продаже есть вина из Венгрии и Алжира.
В ресторане обязательно надо дать на чай официанту и руководствоваться его советами, официанты очень часто ошибаются при подсчётах в сторону повышения цены.
Можно покупать еду в кулинариях - котлеты обычно вполне достойные.
Рекомендуется посещать рынки - там можно найти то, что не продается в магазинах. В последние годы в СССР стало много магазинов самообслуживания, но технологии продаж все равно отстают от западных - процесс медленный.
Для оперативной информации о мировых событиях с собой стоит везти приемник: в Москве ловятся Би-Би-Си и "Голос Америки". В гостиницах продается еженедельник Moscow News, можно найти старые номера британской The Times, более-менее свежие британские и американские коммунистические издания.
И не вздумайте везти с собой порнографию: советские таможенники считают таковой журнал Playboy. Порнуху конфискуют, визу могут аннулировать.
© С.В.Кочевых
