Сборник статей и материалов посвященный деревне Любощь и местам ее окружающим

Непослушание драгун Комарицкой волости
иноземцам начальным людям
1647 год

В конце сентября 1646 года в Комарицкой волости Севского уезда начался второй этап милитаризации местного крестьянского населения, который условно можно охарактеризовать как «экспериментальный» [1]. Попытка местной администрации Севска, исходя из «наказов» Разряда, прибрать комарицких крестьян в «даточные казаки» на время Смоленской войны с треском провалилась [2]. По тому же принципу зачислить в службу человека с «жилой выти» (то бишь со двора) действовал и приказной человек Замятня (Василий) Федорович Леонтьев, назначенный в Москве для прибора местных крестьян в драгуны. Леонтьев смог укомплектовать 3 драгунских полка, по 6 рот в каждом, что составило в общей сложности 5125 человек.

Однако вскоре всплыли некоторые огрехи и просчеты…

Полностью приравнять комарицких драгун из дворцовых крестьян с разрядом мелких служилых людей «по прибору» (стрельцов, пушкарей, казаков и пр.), как это предполагало московское правительство, не удалось, в отличие, например, от драгун сокольских, повёрстанных позднее в дети боярские. Существенная разница заключалась в том, что крестьяне, «писанные» в драгуны в Лебедянском уезде (где находилось и село Соколье [3]) в самом начале 1647 года были «отписаны» от князя А.Н. Трубецкого [4] в вотчину государеву. И.М. Ртищеву поручалось провести перепись всего крестьянского населения в отчисленной «ко государю» бывшей вотчине Трубецкого и прибрать в драгунскую службу по одному человеку со двора. Возраст «новоприборных» должен был составлять от 18 до 45 лет [5]. Возможно немного иное отношение к своему новому положению в служилых людях и обусловило такую серьезную разницу – сокольские драгуны опасались быть вновь закрепощенными [6]. В отличие от комаричан, которые, как известно, были дворцовыми - «жили за государем».

К 1647 году в самой Комарицкой волости начали сказываться все недостатки службы «поселенных» драгун из крестьян. Тяжелая служба и воинская муштра, которой подвергали офицеры-иностранцы вчерашних мужиков, дали о себе знать. Переписываясь с Разрядом, Замятня Леонтьев заметил, что драгуны «от немецкого учения оскорбляются», начальные люди «емлют к себе на караулы людно против того, и как они бывают на службах в полках и учат всех семьянистых и одиноких и им де одиноким в том ежедневном ученье пашен и домового строенья отбыть...» [7]. То есть одиноким и не «прожиточным» комаричанам было тяжко совмещать воинскую службу с ведением крестьянского хозяйства.

Характерен следующий эпизод. Распишем его в последовательном порядке – так как он представлен в первоисточниках.

В январе 1647 года в ночь на 23-е майор Яган Герин и поручик Адам Адамов вместе с другими начальными людьми из кормовых иноземцев Юрием Петровым и Иваном Беклером отправились проверять караул своего «шквадрона» в деревню Горбунову. В ту ночь ответственными за караул были капралы Клим Седой и Нехорош Семый. Как выяснилось на карауле никого не оказалось, «знамя … внесено в избу, и сами де все спят [пьяные] в избе», «а государево знамя … на полатях коптит». Причем «у всякого из них по топору в руках». Разбуженные мужики иностранцев стали «бранить всякою неподобною лаю (лаем) и топорами на них замахивались». На укор одного из офицеров, драгуны отвечали так: «По что ты пришол? Мы твоево указу не слушеем и вперед слушеть не хотим» [8]. Раздраженный таким делом Герин по утру «как росвело» потребовал драгун на ученье. Однако капрал К. Седой «своровал» и не подчинился указаниям иноземца – его драгуны не явились к смотру и ученью – «не хоте де к нему к смотру и к ученью». Не подчинившись указаниям Герина, драгуны Чемлыжского стана числом 300 человек «и больши» с капралами Климом Седым, Нехорошем Семым, Ивашкой Онохиным и Филькой Шетохиным направились из деревни Горбуновой в село Морево, где в тот момент находился Замятня Леонтьев. Вместе с комаричанами «с рогатины и з дубиньем» в Морево поспешили начальные люди майора Герина. По пути Клим Седой «ево моеора и товарыщей ево, которые с ним ехали, лаел и хотел их бить». К Замятне Леонтьеву вооруженные до зубов бунтовщики пришли «скопом и заговором». Возмущенный выходкой служилых комаричан, Леонтьев «при моеоре и при копытанах» устроил допрос Седому «со товарыщи» - от чего пошли спать бросив караул, и знамя занесли в избу. Да еще при этом «безчестя» майора и бывших с ним офицеров. Драгуны загудели «большим шумом»: «Нам-де немец не слушивать». Замятня Леонтьев приказал стрельцам-приставам схватить заводчиков – К. Седого, Н. Семого, И. Онохина и Ф. Шетохина, на что драгуны вновь зароптали: «атаманы де козаки не выдайте». После чего началось избиение приставов - «учели бить и многих … севских стрельцов побили обухоми и кистенями». Стрельцам и казакам удалось выхватить из толпы двух человек капралов – Климку Седого и Ивашку Онохина с шестью рядовыми. Остальные драгуны ушли восвояси «с саблеми наголо и рогатины».

До получения царского указа заводчики были отданы под строгий надзор - «за пристава». Отстаивая свою честь, майоры Яган Герин и Николай Авлин «со товарыщи» о своеволии и «непослушаньи» комарицких драгун подали челобитные на имя великого государя. Что интересно, в настоящих доношениях Клим Данилов сын Седой «с братом Гаврылом» названы майорами сотником, а «Негорош Семов» - есаулом [9]. В продолжение разбирательства по поводу дисциплинарного нарушения из Москвы в Комарицкую волость прибыл служилый человек Иван Бахметев. Тому поручалось сказать не замешанным в склоке драгунам «милостивое слово». Четырем зачинщикам было уготовано «битье» кнутом, заводчиков же - Седого и Семого - ждала виселица - в суровое назидание остальным. Не смотря ни на что, серьезного оборота процесс наказания драгун не приобрел – комаричанам четырех станов Севского уезда было велено признать свою вину дабы «обвесить их не велеть». В челобитной на государево имя драгуны сообщали, что капралы «учли» всё будучи пьяными и «с молодого ума». Заводчиков направили в Москву, где те были прощены и возвращены ко службе домой [10].

Интересен следующий момент, вероятно характерный и для подобного случая. Для принятия решений в особо экстренных случаях южнорусские служилые люди собирались всем «миром» по казацкому обычаю в круг. К сожалению свидетельств тому немного. Вот пара из них. Во время летнего волнения 1648 года в Сокольском уезде местные драгуны «збирали круги [11]». Местный воевода, И. Ртищев, следуя царскому указу, хотел использовать драгун в походе на взбунтовавшихся служилых города Козлов. Среди драгун прошел слух, что у Ртищева имеется законная грамота от государя на «козловский поход», однако такой грамоты у воеводы, естественно, не оказалось. Другой случай произошел в июле следующего 1648 года в городе Карпове, где «приборные» служилые люди также собирались в круг, грозясь «убить каменьем» воеводу в Хотмыжске. Мы не имеем сведений о том, что комарицкие драгуны не могли поступать по такому же принципу мирской сходки, однако опровержений тому также не имеется.

* * *

Говоря о происхождении главного зачинщика драгунского бунта – Клима Седого имеется предположение, что родом он был из села Глоднево – центра одноименного стана Севского уезда. Его отец, Данила Седой, в начале июня 1633 года во время литовского приступа к Севску был замечен в подговоре комарицких крестьян от «съезда» в осаду в уездный острог [12]. Тот же Данила Седой по всей видимости проходит и по спискам вооруженных разных «боем» крестьян Глодневского стана 1631 года, обязанных на случай «вражеского приходу» стекаться в Брянск: Данка Седой с рогатиною [13].

В заключение настоящей небольшой статьи, хочется подчеркнуть, что ратные службы комаричан XVII века ко времени прибора в драгуны уже начали приобретать наследственные черты в рамках формулы «даточные казаки (1630-х гг)-драгуны-(1650-80-х гг)-солдаты (1680-х гг)». Таким образом, по аналогу службы представителей фамилии «Седой» в даточных крестьянах и драгунах мы можем наблюдать сына даточного казака Проньки Подовинникова, гонца в столицу в 1634 году, Сидорку Подовинникова, в драгунах деревни Ивановой Радогожского стана [14]. Пронька (Прокофей) Подовинников был направлен севским воеводой Федором Пушкиным весной 1634 года с вестями о «литовском приходе» в Разряд. Еще один представитель рода Подовинниковых, Трошка, с рогатиной и пищалью числится в крестьянах села Лубошева по тем же «осадным» спискам 1631 года.

Подобная «потомственная» схема применима и к другим известным крестьянским родам Комарицкой волости, как то: Лялины, Лосевы, Поздняковы, Дивавины, Белокопытовы (Белокопытины), Смогилевы, Слободчиковы, Бохоновы, Мамины, Губины, Болотины, Авчюховы, Новиковы, Журины, Ляховы, Пронякины, Скоробогатые, Пшеничные, Хрущевы и многие-многие другие [15]. Все перечисленные выше роды комаричан служили как в драгунах, так и в солдатах. Зачатки этих ратных традиций на наш взгляд следует искать в начале 30-х годов, когда комарицкие крестьяне начали привлекаться в качестве пополнения ратного контингента «осадных» городов – Брянска и Севска.

[1] См. подробнее: См.: А.А. Новосельский Дворцовые крестьяне Комарицкой волости во второй половине XVII века/ Вопросы истории сельского хозяйства, крестьянства и революционного движения в России. М. 1961. С. 65-80.
[2] См. подробнее: А.С. Ракитин «Даточные казаки Комарицкой волости».
[3] Ставшее впоследствии центром отдельного уезда – Сокольского.
[4] 14 января 1647 года взамен этих сел и деревень А.Н. Трубецкому была жалована Верхолуцкая волость в Белевском уезде.
[5] Подробнее о сокольских драгунах см.: В.П. Загоровский «Белгородская черта», Воронеж 1969 г. Стр. 132-135
[6] В начале 1647 года в драгунскую службу было определено порядка 795 человек крестьян Лебедянского уезда сел Соколье, Ярлуково, Кузьминки, Белый Колодезь, Ладыгино, Карамышево и починок Грязновский.
[7] РГАДА, Ф. 210, Столбцы Севского стола, д. 131, лл. 374, 386, 387
[8] Там же, л. 306
[9] Там же, л. 310
[10] РГАДА, Ф. 210, Столбцы Севского стола, д. 191, лл. 374-376, 386-387
[11] В.П. Загоровский Белгородскя черта, Воронеж 1969 год. С. 258
[12] РГАДА, Ф. 210, Столбцы Севского стола, д. 99, л. 514
[13] Там же, д. 78, л. 169
[14] РГАДА, ф.210, Смотренные списки, д. 33, л. 278
[15] Все приведенные фамилии до сих пор распространены на территории бывшей Комарицкой волости Севского уезда: в Севском, Комаричском и Брасовском районах Брянской области, а также в Дмитриевском и Хомутовском Курской.

© А.С.Ракитин, 2010

© С.В.Кочевых, 2010