Свободы сеятель пустынный,
Я вышел рано, до звезды;
Рукою чистой и безвинной
В порабощенные бразды
Бросал живительное семя —
Но потерял я только время,
Благие мысли и труды...
Паситесь, мирные народы!
Вас не разбудит чести клич.
К чему стадам дары свободы?
Их должно резать или стричь.
Наследство их из рода в роды
Ярмо с гремушками да бич.
Александр Пушкин 1823
Они пройдут – расплавленные годы
Народных бурь и мятежей:
Вчерашний раб, усталый от свободы,
Возропщет, требуя цепей.
Построит вновь казармы и остроги,
Воздвигнет сломанный престол,
А сам уйдет молчать в свои берлоги,
Работать на полях, как вол.
И, отрезвясь от крови и угара,
Цареву радуясь бичу,
От угольев погасшего пожара
Затеплит ярую свечу.
Молитесь же, терпите же, примите ж
На плечи крест, на выю трон.
На дне души гудит подводный Китеж –
Наш неосуществимый сон!
Максимилиан Волошин. 1919
Со скрипом часы крутанутся назад -
Вот время и встало;
Вы семьдесят лет лизали им зад,
Вам этого мало.
Свободен в движеньях великий народ,
Что очень приятно;
Хлебнули свободы: Гляди-ка, не мёд,
Поедем обратно!
К чему мордоваться нам сквозь бурелом
Где пни да коряги?
Мы смирно в знакомое стойло пойдём
Под красные флаги.
Не надо невиданных гор и морей,
Была бы охота!
Гораздо спокойней и как-то милей
Родное болото.
Поверим опять в доброту сволочей
До новой до крови,
И выберем сами себе палачей -
Нам это не внове.
Отнимем, разделим – достанется всем,
Наполним корыто;
Под сводами храма устроим бассейн,
Теперь только крытый.
Не дай только Бог призывать нас к огню
Да на баррикады,
И я никого и ни в чём не виню -
Так всем нам и надо.
Не пью валидол, не бегу на вокзал,
Душа подустала.
Я просто с привычной тоской осознал:
Насколько нас мало.
Спустя двадцать лет я опять осознал:
Насколько нас мало…
Макаревич 1995
У бурмистра Власа бабушка Ненила
Починить избенку лесу попросила.
Отвечал: нет лесу, и не жди — не будет!
«Вот приедет барин — барин нас рассудит,
Барин сам увидит, что плоха избушка,
И велит дать лесу», — думает старушка.
Кто-то по соседству, лихоимец жадный,
У крестьян землицы косячок изрядный
Оттягал, отрезал плутовским манером.
«Вот приедет барин: будет землемерам! —
Думают крестьяне. — Скажет барин слово —
И землицу нашу отдадут нам снова».
Полюбил Наташу хлебопашец вольный,
Да перечит девке немец сердобольный,
Главный управитель. «Погодим, Игнаша,
Вот приедет барин!» — говорит Наташа.
Малые, большие — дело чуть за спором —
«Вот приедет барин!» — повторяют хором...
Умерла Ненила; на чужой землице
У соседа-плута — урожай сторицей;
Прежние парнишки ходят бородаты;
Хлебопашец вольный угодил в солдаты,
И сама Наташа свадьбой уж не бредит...
Барина всё нету... барин всё не едет!
Наконец однажды середи дороги
Шестернею цугом показались дроги:
На дрогах высоких гроб стоит дубовый,
А в гробу-то барин; а за гробом — новый.
Старого отпели, новый слезы вытер,
Сел в свою карету — и уехал в Питер.
Некрасов 1855
А люди все роптали и роптали, (смешки)
А люди справедливости хотят:
- Мы в очереди первыми стояли,
А те, кто сзади нас, - уже едят. (смешки)
Им объяснили, чтобы не ругаться:
- Мы просим вас, уйдите, дорогие!
Те, кто едят, ведь это — иностранцы, (подавленный смех)
А вы, прошу прощенья, кто такие? (смех)
Но люди все роптали и роптали,
Но люди справедливости хотят:
- Ну говорят ну елки палки, ну что же это такое, Мы в очереди, Мы первыми стояли, (смех продолжающийся)
А те, кто сзади нас, - уже едят. (публика заливается смехом)
Им снова объяснил администратор:
- Я вас прошу, уйдите, дорогие! (смех)
Те, кто едят, ведь это — делегаты, (смех)
А вы, прошу прощенья, кто такие? (смех)
Но люди все кричали и кричали, (смех)
Но люди справедливости хотят: (смех)
- И говорят, ну как же так, ну елки палки, ну в конец концов, ну пятьдесят пять лет советской власти, бл%ть, ну это же не возможно, ну всю дорогу так, ну каждый раз, куда ни плюнь, действительно, ведь Мы в очереди, Мы первыe стояли, (слушатели задыхается от смеха)
А те, кто сзади нас, - уже едят. (продолжительный смех)
Высоцкий 1966.
© С.В.Кочевых
